Послушайте, как спор вели однажды день и ночь, Рассказ мой позабавит вас и грусть прогонит прочь.
Был спор о том — ему иль ей воздать по праву честь. Слов похвальбы и слов хулы, пожалуй, мне не счесть.
«Ведь знают все,— сказала ночь,— что первенствую я! С тех пор, как заложил господь основы бытия,
Ему, кто мудро отделил от тьмы твои лучи, Милей молящегося днем — молящийся в ночи.
И ночью видел Мухаммад, как раскололась твердь, И ночью он вознесся в рай, поправ навеки смерть.
Я царствую. Земля — мой трон, дворец мой — небосвод. Мои вельможи — сонмы звезд, и месяц их ведет.
Печали синею фатой скрываешь небо ты. Я превращаю небо в сад, и звезды в нем — цветы.
Арабы месяцам ведут по лунным фазам счет, И потому их год печать архангела несет.
Здоровый и веселый смех являет всем луна, В усмешке солнца только злость и желчь заключена,
Луне, чтоб завершить полет, потребны тридцать дней, А солнце ровно год летит орбитою своей».
Но день прослушал эту речь и гневом воспылал: «Тебе подобный где-нибудь найдется ли бахвал?
Всевышний ночи повелел склониться перед днем, Так чем же возгордилась ты в безумии своем?
Все праздники проходят днем перед лицом моим, И днем свершает в Мекку путь смиренный пилигрим.
Мужчину создал из земли господь при свете дня. С рассветом оживает мир, чтобы хвалить меня.
Влюбленных разлучаешь ты, пугаешь ты детей И отдаешь сердца в полон диавольских сетей.
Вся нечисть от тебя пошла: мышь, нетопырь, сова. Ты — покровитель грабежа, помощник воровства.
Рожден я солнцем, а тебя могила родила. Мне люб веселый, яркий свет — тебе печаль и мгла.
Я освещаю мир, а ты его скрываешь тьмой, Глаза блестят, узрев меня, но гаснут пред тобой.
Мне дорог честный человек, тобой обласкан вор. Печальный траур носишь ты, я — праздничный убор.
Как только солнце алый стяг взметнуло в небосвод, Бледнеют звезды и луна, цветы твоих высот.
Ужели в книге бытия я стану за тобой? Ужели зрячего милей всевышнему слепой?
Ты скажешь: «Раньше создал смерть, а после — жизнь господь». Но возлюбила только жизнь любая в мире плоть.
Хоть по луне ведет араб всех летописей счет, По солнцу в нашей стороне определяют год.
Хоть солнце желтолико,— что ж! — луну сравню ли с ним? Сравню ль серебряный дирхем с динаром золотым?
Лишь солнца отраженный свет на землю шлет луна, Лишь тем, что подарил ей царь, пленяет взор она.
Ты возразишь: луна быстрей свершает свой полет. Что ж, господина иль слугу с наказом шлют вперед?
Два раза молятся в ночи и три — в теченье дня. Тебя всевышний обделил, чтоб одарить меня.
А кто качает головой, прослушав речь мою, Пусть призовет на спор друзей и выберет судью».
Публикуется по материалам: Поэзия народов СССР IV–XVIII веков. Библиотека всемирной литературы. Серия первая. т. 55, –М.: Художественная литература, 1972. Сверил с печатным изданием Корней.