Желанной цели должен ты добиться, человек, Иль ничего пускай тебе не снится, человек, А если этих двух задач не сможешь ты решить,– Уйди куда-нибудь, живи, как птица, человек.
Бродягой стань, но не рабом домашнего хламья, Отдам и этот мир, и тот за нищий угол я. Бродяжничество — не позор, и нищенство — не срам. Уйти куда глаза глядят — давно мечта моя.
Не жертва скопидомства я, не пленник серебра, В добре домашнем для себя не вижу я добра. Не говорите, что Бабур не завершил пути: Остановился я на миг,— мне снова в путь пора.
Моих обид не дай господь ни другу, ни врагу, Пылинки верности в тебе найти я не могу, И если голову у ног твоих я не сложил, То, захватив ее с собой, подальше убегу.
Ты на чужбине,— и забыт, конечно, человек, Жалеет только сам себя сердечно человек. В своих скитаньях ни на час я радости не знал,— По милой родине скорбит извечно человек.
Хоть временем на краткий срок и вознесен твой враг,— Вином победы два-три дня он опьянен, твой враг. Пусть кажется, что до небес он вырос,— не горюй: Ведь низок он, и будет вновь с землей сровнен твой враг.
Ты затруднение мое, художник, разреши: Здесь на платке узор такой искусный напиши, Чтоб мысли все мои на нем любимая прочла, Чтоб ей открылся весь тайник тоскующей души.
Ты — роза яркая, но я ничтожный соловей. Ты — пламя жаркое, но я зола,— возьми развей. «Нет соответствия»! Но ты не избегай меня: Народам царь — я стал рабом по прихоти твоей.
И трезвенников этот взгляд всех в пьяниц обратит, А пьяниц — в сумасшедших твой румянец превратит, А души тех, кто, как Бабур, благочестив и строг, Твой смех из рая уведет, в изгнанниц превратит.
Каких страданий не терпел и тяжких бед Бабур? Каких не знал измен, обид, каких клевет Бабур? Но кто прочтет «Бабур-наме» — увидит, сколько мук И сколько горя перенес, царь и поэт Бабур.
Я ни своим и ни чужим ни в чем не угожу: Соперник — зол, возлюбленной — бельмом в глазу служу. Как ни стремлюсь я делать всем добро, однако сам, Увы, живою притчей зла среди людей брожу.
Лишь от надежды встречи с ней возрождена душа, За все страданья будешь ты награждена, душа. Еще силен разлуки гнет, но в мыслях о тебе Я счастлив: в мире и меня ждет хоть едва душа.
Во время брани пить помногу — нам нельзя, Не заглушить в своей душе тревогу — нам нельзя, С друзьями верными шагать не в ногу — нам нельзя, И, не напившись, выспаться, ей-богу — нам нельзя.
Зайди поговорить, попить,— моих гостей возглавь, Себя на время от мирских забот вином избавь, Когда войскам веселья дан приказ идти в поход, Усталым воинам труда ты отдых предоставь.
Я в жизни счастья не встречал, с несчастьем связан стал. Во всех делах — просчет, за все я всем обязан стал. Покинув родину свою, побрел я в Индустан И черною смолой стыда навек измазан стал.
Публикуется по материалам: Поэзия народов СССР IV–XVIII веков. Библиотека всемирной литературы. Серия первая. т. 55, –М.: Художественная литература, 1972. Сверил с печатным изданием Корней.
