Жарко было в тот день, а время уж близилось к полдню. Поразморило меня, и на постель я прилег. Ставня одна лишь закрыта была, другая — открыта, Так что была полутень в комнате, словно в лесу,— Мягкий, мерцающий свет, как в час перед самым закатом Иль когда ночь отошла, но не возник еще день. Кстати такой полумрак для девушек скромного нрава, В нем их опасливый стыд нужный находит приют. Вот и Коринна вошла в распоясанной легкой рубашке, По белоснежным плечам пряди спадали волос. В спальню входила такой, по преданию, Семирамида Или Лайда, любовь знавшая многих мужей… Легкую ткань я сорвал, хоть, тонкая, мало мешала,— Скромница из-за нее все же боролась со мной. Только, сражаясь, как те, кто своей не желает победы, Вскоре, себе изменив, другу сдалась без труда. И показалась она перед взором моим обнаженной… Мне в безупречной красе тело явилось ее. Что я за плечи ласкал! К каким я рукам прикасался! Как были груди полны — только б их страстно сжимать! Как был гладок живот под ее совершенною грудью! Стан так пышен и прям, юное крепко бедро! Стоит ли перечислять?.. Всё было восторга достойно. Тело нагое ее я к своему прижимал… Прочее знает любой… Уснули усталые вместе… О, проходили бы так чаще полудни мои!
Публикуется по материалам: Античная лирика. Библиотека всемирной литературы. Серия первая. т. 4, –М.: Художественная литература, 1968. Сверил с печатным изданием Корней.