Я о решеньях, принятых старшинами Фиванского народа, сообщить пришел. Постановили Этеокла, милого Стране своей, в родной похоронить земле. Он умер так, как подобает юноше,— В воротах, отражая неприятеля, Защитник безупречный городских святынь. О нем вот это объявить приказано. А тело брата, Полиника, выбросят Без похорон, псам на съеденье, за стену. Ведь он опустошил бы землю Кадмову Своим копьем, не воспрепятствуй этому Какой-то бог. И даже мертвый мерзок враг Богам отцовским. Войско чужеземное Призвав на город, он их оскорбил навек. Так пусть же без почета погребенному Почет окажут стаи поднебесных птиц! Ни возлияний у его надгробия Не будет, ни рыданий. И в последний путь Его со славой не проводят близкие. Так решено советом высочайшим Фив.
Антигона
А я старшинам города отвечу так: Пускай никто не станет хоронить его — Сама я брата, чем бы ни грозили мне, Похороню. Не постыжусь ослушаться Подобного приказа городских властей. Нас кровь связала. Мы одною матерью, Одним и тем же горьким рождены отцом. Так выстрадай же, сердце, все, что выстрадал Умерший. Ты живешь — так для него живи! Нет, тело брата волки ненасытные Не растерзают. Этого не будет, нет. Сама я, хоть и женщина, а вырою Могилу и печальный совершу обряд. Сама тончайшей тканью труп окутаю, Сама в земле укрою. Что запреты мне? Была бы смелость — дело будет сделано.