Наш мир — раскрытое окно; тяжелый свод мне в тягость. Кто смотрит — стрелами пронзен; их злой полет мне в тягость. Сегодня хуже, чем вчера; зари восход мне в тягость. Неверно все; пустой игры круговорот мне в тягость.
Не верь богатству, хоть оно во славе свой проходит век; Верь тем, кто голову свою несет, как добрый человек. Мир не наследует никто — так голос мудрости предрек. Хочу вспорхнуть, как соловей,— мой сад и тот мне в тягость.
Себе ты властен ли сказать, что ты до ночи доживешь? В руках господних — суета, придешь ли ты или уйдешь. Нет хода истине моей, в народе расплодилась ложь. На двадцать бар — один слуга; толпа господ мне в тягость.
Мир не наследует никто, хоть проживи все дни в гульбе. Вспоенный млеком смертный род, безумен верящий тебе! Нет сил терпеть людской хулы, я духом изнемог в борьбе. Друзья врагами стали мне, их злобный гнет мне в тягость.
Саят-Нова сказал: увы, моих скорбей все больше. Былая слава не сладка, отравы в ней все больше. Над розой плачу соловьем,— а в ней червей все больше. Ее срывать, когда в руке она гниет, мне в тягость.
Публикуется по материалам: Поэзия народов СССР IV–XVIII веков. Библиотека всемирной литературы. Серия первая. т. 55, –М.: Художественная литература, 1972. Сверил с печатным изданием Корней.