То, что бархат я, что шелк я, что парча,— ты разве знаешь? Что как легкий ветер к розе льну, журча,— ты разве знаешь? Что тебе пою, на сазе все бренча,— ты разве знаешь? Что с тобой обручены мы, два луча,— ты разве знаешь? Обо всем, о чем бренчу я, бормоча,— ты разве знаешь?
Как всю землю обошел я, ты, краса, послушай ныне. Без Лейли, с Меджнуном схожий, всюду был я как в пустыне. Соловьем искал я розу,— но и в найденной долине Не увидев к ней дороги,— я в отчаянья пучине. Покажись! Что жжешь мне крылья, как свеча,— ты разве знаешь?
Прозвучали мои струны, и печали над Ираном Песни люду и владыкам я певал по разным странам. Что ж мне делать? Обрекать ли это сердце новым ранам? Сын один я у родимой,— бьешь меня ты в гневе рьяном. То, что сахар ты метнула в глубь ключа,— ты разве знаешь?
Дышит осень; не умчаться ль мне за птичьей стаей тоже? А покуда расцветешь ты. Иль ко мне ты станешь строже? По тебе тоски не зная, жил бы долго я,— ну что же, Я приду к тебе сегодня в поздний час, но все ж — о, боже! — Что гостей своих не гонят сгоряча,— ты разве знаешь?
Я, Саят-Нова, в печали. У меня ведь лука нету. И меча, чтоб замолчала вместе с жизнью мука,— нету. И груди твоей гранатов,— о, горька разлука! — нету. Лоб в огне, пылает сердце, слов твоих г звука нету. Что в хмелю бреду, чуть ноги волоча,— ты разве знаешь?
Публикуется по материалам: Поэзия народов СССР IV–XVIII веков. Библиотека всемирной литературы. Серия первая. т. 55, –М.: Художественная литература, 1972. Сверил с печатным изданием Корней.
